Василий Сафонов — русский дирижёр, пианист, педагог, общественный деятель. Один из наиболее заметных и авторитетных представителей музыкальной культуры России в конце XIX и начале XX веков.
Ректор Московской консерватории, главный дирижер Нью-Йоркского филармонического оркестра (1906-1909). Сподвижник П.И. Чайковского.
Авторитет Сафонова (несмотря на все сложности характера) как дирижёра, опытного фортепианного педагога и общественного деятеля в России был общепризнан. Среди его учеников — целая плеяда выдающихся музыкантов: А.Гедике, сёстры Гнесины (Евгения и Елизавета), А. Т. Гречанинов, И. А. Левин, Н. К. Метнер, Л. В. Николаев, А. Н. Скрябин.
Сафонов — автор новаторского пособия по игре на фортепиано «Новая формула», призывал в нём студентов к «честному служению благородному искусству музыки» — принципу, которому следовал сам всю свою сознательную жизнь.
Сафонова интересовали вопросы деятельности высшей нервной системы человека, поэтому творческие принципы его пианистической школы базировались на крепком фундаменте русской физиологической школы. Его «Новая формула» обнаруживает сильное влияние великого русского физиолога Сеченова.
В «Новой формуле» основные принципы очень кратко и ясно сформулированы в предисловии: «Советы, здесь изложенные, обеспечивают уже продвинутому ученику краткий путь для приобретения и поддержания независимости пальцев, ровности туше, беглости и красоты тона. Предлагаемые упражнения представляют в сущности формулы, выработанные долголетним педагогическим опытом. Цель их – пробудить во вдумчивом учителе и любящем свое дело ученике стремление к бесконечному разнообразию в технических упражнениях в зависимости от изобретательной способности каждого. Они также имеют целью наибольшее сбережение времени и силы, не утомляя уха и требуя вместе с тем неослабного внимания играющего. Их невозможно играть механически, ибо упражнения эти суть не только упражнения пальцев, но одновременно и упражнения мозга. Это своего рода телеграф между мозгом и концами пальцев, требующий от играющего полного сосредоточения. Оттого эти упражнения неоценимы для усвоения ровного туше и красивого тона. Малейшая небрежность в этом отношении становиться сейчас же заменой разборчивому слуху».
По словам А.Ф. Гедике: «он сразу замечал недостатки, знал, как взяться за это, чтобы это исправить. И у всех, кто был в его классе, за три-четыре месяца физиономия игры менялась совершенно». При этом методы достижения результата были различны и зависели от индивидуальности ученика.
В частности, Л.В. Николаев рассказывает, что ко времени поступления в консерваторию он переживал серьезный кризис в области пианизма. Поняв это, Василий Ильич не стал торопить события и даже пошел на беспрецедентный шаг, освободив своего подопечного в первый год занятий от очередного экзамена. В качестве «диагностического инструмента» педагогом обычно использовались «Песни без слов» Ф. Мендельсона, инвенции И. С. Баха, этюды К. Черни и И. Б. Крамера, которые должны были играть все поступившие в его класс. Оценив перспективы развития, профессор «давал пьесы, несколько превышающие силы ученика, трудные, как бы для того, чтобы стимулировать дальнейший рост». Быстро и безошибочно В.И. Сафонов определял профессиональный потенциал ученика в смежных сферах и, главное, направлял его в русло практической деятельности. В частности, С.Н. Василенко рассказывает, что Василий Ильич, случайно обнаружив в нем задатки дирижера, сразу же сделал его своим помощником в оперном классе. В случае с А.Т. Гречаниновым после фортепианных занятий, не удовлетворяющих ни ученика, ни преподавателя, В. И. Сафонов на одном из уроков все же заметил обнадеживающие признаки музыкального дарования и посоветовал ему перейти в класс композиции.
На уроках В. И. Сафонова учащиеся сразу же погружались в самую настоящую профессиональную реальность, так как на каждом занятии должен был присутствовать весь класс. Исполнение на публике повышало чувство ответственности у играющего, приобщало к концертной обстановке. Профессор мог попросить любого тут же попробовать рекомендуемую им аппликатуру или повторить показанный технический прием. В. Н. Демьянова-Шацкая вспоминает, что «мобилизованность всего класса была максимальной. <…> Мы должны были быть каждую минуту готовы, что нам может быть задан какой-нибудь вопрос в связи с отдельным произведением самого разнообразного порядка».
Важные детали своей системы воспитания техники пианиста В. И. Сафонов зафиксировал в сборнике упражнений «Новая формула», состоящем из трех разделов.
В первом из них, озаглавленном «Независимость пальцев», новаторски трактуется задача, которую В. И. Сафонов понимает как «способность сочетания любого пальца правой руки с любым пальцем левой, и наоборот». Материалом для выработки необходимого навыка являются всевозможные комбинации пятипальцевых формул с различными расположениями в них первого пальца, не совпадающими в правой и левой руке.
Второй раздел «Ровность удара» основан на приеме беззвучной подмены пальцев сначала на терцовых, а затем на аккордовых последовательностях и на штриховой дифференциации голосов интервалов, развивающей полифоническую технику.
В третьем разделе «Беглость» даются примеры гаммообразных пассажей с переменной ритмикой и упражнения в аккордах, выходящие за рамки названия раздела. Автор постоянно предупреждает об осторожности при работе над формулами, о необходимости избегать переутомления. Чрезвычайно важным представляется его требование, что «их невозможно играть механически, ибо упражнения эти суть не только упражнения пальцев, но одновременно и упражнения мозга. Это своего рода телеграф между мозгом и кончиками пальцев, требующий от играющего полного сосредоточения».
После работы над упражнениями за роялем Сафонов рекомендует проделать несколько упражнений для рук, кистей, пальцев и ступеней ног, но описаний этих упражнений не приводит, ссылаясь на то, что «это составляет предмет особого изложения».
Сборник завершают «Пять заповедей учащегося», предостерегающие от рутины и механистичности в ежедневных занятиях. Далеко не случайным представляется последнее напутствие «Заповедей»: «Даже в самых сухих упражнениях неуклонно наблюдай за красотой звука». Именно эта установка, настойчиво проводимая В.И. Сафоновым и в сборнике упражнений, и в повседневной художественной и педагогической практике, позволила К. Н. Игумнову констатировать: «Несомненно, что взгляды Сафонова на фортепианную игру были гораздо прогрессивнее, чем взгляды многих педагогов того времени. Он был первым, кто повел решительную борьбу с недооценкой звуковой стороны исполнения, и уже в одном этом – его огромная заслуга перед консерваторией и всем пианистическим искусством».